От Behemoth к Me And That Man: Нергал подался в кантри

В Shakal.Today обожают 3 вещи: салат «Оливье», качков-революционеров и Адама «Нергала» Дарского. Первый компонент успел надоесть за 14 дней новогодних праздников, второй достал всех на декабрьских корпоративах в Минске, поэтому логично поговорить о самом достойном. Благо к этому есть прекрасный повод — 13 января увидел свет титульный видеоролик проекта Me And That Man, главным действующим лицом которого и является Нергал. 

Текст, фото: Александр Курлянчик
© Shakal.Today
Все публикации автора

Альбом радикально отличается от творчества основного проекта Дарского — польской экстрим-метал группы Behemoth, поэтому в нашей редакции задались вопросом — не наступил ли у главного пиар-митолизда современности климакс и может ли он без принуждения исполнять свои прямые металлопроизводящие функции?

Уже по первым звукам «My Church Is Black» (по словам Адама, самой тяжелой вещи на альбоме) понятны три главные вещи:

1. переход от тяжелого деза к кантри сравним с переездом из развитой страны в Сомали;
2. чистый вокал Адама чуть лучше, чем у Джареда Лето;
3. новый альбом будет редкостной какашкой.

Теперь по каждому пункту отдельно.

Behemoth не играет унылый кантри, а записывает новый материал; желающий перемен Нергал спокойно бродит по пустыне с гитаркой, распевая песни раннего Ника Кейва

Смена стиля характерна для большинства музыкантов, способных извлекать из гитары более 3-х аккордов. Зачастую она сопровождается сильными стонами и непременной менструацией (трансформацией). В музыкальных кругах такой процесс называется «развитие» и он означает переход от сопливой подростковой в маститую взрослую группу. Через подобное успели пройти такие корифеи, как Anathema, Opeth и многие другие. Развитие идет параллельным курсом с потерей фанатов, кричащих о продажности и катании ваты. Артист становится самим собой в противовес пресловутой коммерческой составляющей. Случай с Адамом намного интереснее, потому что поляк поступил хитрее: явил свое истинное лицо не с основным проектом, а с вспомогательным. Польза от этого очевидна: Behemoth не играет унылый кантри, а записывает новый материал; желающий перемен Нергал спокойно бродит по пустыне с гитаркой, распевая (от слова «петь») песни раннего Ника Кейва. Деньги по-прежнему капают и на них не покусятся даже сомалийские пираты.

Адам и Джон Портер, вокалист и гитарист Me And That Man.

Вокальная составляющая альбома Me And That Man пропитана чистым вокалом. Как правило, когда артист не умеет петь, он идет вокалистом в метал-группу, способную скрывать недостатки голосистости скрежетом гитар и пронзительным гроулом. Исполнив кантри, Адам показал свои настоящие способности. Не нужно брать уроки в академии имени Лучано Поваротти, чтобы услышать, что певец из Дарского говняный. И если в студии многие недостатки можно скрыть, то живьем поляка ожидает настоящее фиаско. Как вариант, можно развлекать публику в духе Джареда Лето, делающего 15-минутные паузы между песнями с целью общения с малолетней фан-группой.

До выхода альбома два с лишним месяца, но уже сейчас понятно, что слушать его смогут лишь онанирующие на Адама людишки, ведь человек, создавший из своего образа идею, продает именно ее, а не музыку. Поэтому, жаждущим продолжения бегемотовского «Сатаниста» следует запастись терпением, всем же остальным рекомендуем отвести от экранов детей и посмотреть видеоролик «My Church Is Black», исполненный в ХУДШИХ традициях Дэвида Линча: