Кто не расист, тот расист! Зрители в восторге от фильма Am I Racist?, кинокритики же его стыдливо игнорируют

13 сентября в массовый американский кинотеатральный прокат вышла документалка Джастина Фолка под провокационным названием «Я расист?» (или «Я что, расист?/Am I Racist?). Первые отзывы зрителей — восторженные. Посмотревшие эту социальную сатиру сравнивают детище «консервативной» студии The Daily Wire с ранними фильмами Саши Барона Коэна, когда он еще не скатился в топорную левую агитку. А вот кинокритики, ровно как и профильные медиа, картину игнорируют — и мы все знаем, почему.

Немного фактики для наших самых маленьких расистов. В документалке «А расист?» так называемый «консервативный» политический комментатор Мэтт Уолш работает под прикрытием в качестве «неуклюжего стажера DEI» (левацкой идеи про «разнообразие, равенство и инклюзивность»), посещая семинары по борьбе с расизмом и беря интервью у соответствующих экспертов и лидеров мнений. В стиле «Бората» Уолш ездит по Америке чтобы выяснить, является ли он расистом и есть ли на нем печать «белой вины». Уолш убеждает прохожих подписать петицию о переименовании памятника Вашингтону в «Памятник Джорджу Флойду» и перекрасить его в черный цвет. Он идет в байкерский бар, надеясь разоблачить расизм белых «деревенщин», а также проводит антирасистский семинар, где говорит белым людям, что они по своей природе расисты.

Примерно понять о чем фильм можно из этого переведенного на русский язык (достаточно коряво, правда) эпизода:

«Я расист?» является самым амбициозным и дорогим проектом американской медиакомпании The Daily Wire, основанной в 2015 году политическим комментатором Беном Шапиро и кинорежиссером Джереми Борингом. Именно там сейчас снимается актриса Джина Карано, после того, как ее вышвырнули из франшизы «Звездные войны» — потому что актриса в социальных сетях недостаточно глубоко кланялась позорному движению Black Lives Matter.

В общем, The Daily Wire — это гнездилище ультраправых консерваторов и MAGA-фашистов. Ну а картина «Я расист?», соответственно, глубоко оскорбительна и должна быть «отменена». Именно так, как видно, рассуждают представители американских мэйджор-медиа, проигнорировав премьеру картины и тот факт, что она с огромным успехом сейчас показывается аж в 1500 кинотеатрах США. Не рецензируют документалку и так называемые «главные кинокритики» (речь про какой-то элитный клуб рецензентов, видимо), хотя Мэтт Уолш и предложил им это сделать сам:

1/ Many have asked how it's possible that our new film "Am I Racist?" hasn't been reviewed by a single mainstream critic, even with a 99% audience score, a “Verified Hot” rating on Rotten Tomatoes, and a top 5 box office debut. Here's what's happening behind the scenes. ?

— Matt Walsh (@MattWalshBlog) September 16, 2024

По состоянию на 15 сентября фильм имел оценку зрителей 99% на сайте Rotten Tomatoes, но рейтинга кинокритиков нету вовсе. Изолированные от внешнего мира в своих левых информационных пузырях рецензенты постарались не заметить это кино, ведь оно может быть оскорбительным для людей, единственный смысл жизни которых — искать расизм, в том числе и там, где его нет, не было и не может быть.

«Антирасизм» в Америке это давно религиозный культ, который ищет себе новых адептов в социальных сетях, превращая их в агрессивное зеленоволосое стадо. Для таких «активистов» любая картина со словом «Расизм» в названии — что красная тряпка для быка. Ну или белый колпак с дырочками.

Тем не менее, уже сейчас понятно, что фильм нашел своего массового зрителя и его с удовольствием смотрят. Потому что все устали от стерильного, «нейтрального» контента в эпоху «цифровых ГУЛАГов» (см. Фейсбук, Реддит и прочие левацкие помойки).

Говорит Мэтт Уолш:

«Левые использовали сатиру, чтобы высмеивать взгляды, с которыми они не согласны. В какой-то момент комедия умерла в Голливуде. Она просто рухнула со скалы. Дошло до того, что больше нельзя шутить ни о чем. Не осталось никого, над кем можно было бы даже подшутить, за исключением белых мужчин, я полагаю. Но со временем эти шутки тоже устаревают. Так что, знаете ли, все устаревает, и я думаю, что сейчас мы находимся именно в тот период времени, когда можно уже шутить по-новому».