Вверх
Вниз


Nebulae Come Sweet. Постовые на перекрестке

Nebulae Come Sweet. Постовые на перекрестке

Оцените экстремизм материала:

Звезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активна
 

ХОТИТЕ ПОМОЧЬ РЕДАКЦИИ ШАКАЛА?

Оформите регулярные пожертвования на Patreon;
Купите нашу книгу «Хроники "Нестора" — история «Музыкальной газеты» и «М-журнала»;
Или просто налейте нам рюмочку 

В ноябре прошлого года «широко известная в узких кругах» белорусская пост-метал группа Nebulae Come Sweet презентовала свой первый полноформатный альбом. Судя по комментариям музыкантов в их группе ВКонтакте, работа была проведена титаническая. Но результат того стоил — огромный интерес у слушателей, сотни (тысячи?) новых поклонников и, как следствие, аншлаги. Как на недавнем концерте команды в столичном клубе «Репаблик». 

В общем, все это отличный повод пообщаться с ребятами. История Nebulae Come Sweet, муки записи первого полноформатного диска «It Is Not The Night That Covers You» и просто слова музыкантов о себе и своей музыке. Львиную часть вопросов на себя взял фронтмен Игорь «Maele» Ковалев (вокал, барабаны), естественно ему помогали Андрей Бузовский (гитара) и Сергей Шидловский (бас). Итак, встречайте Nebulae Come Sweet— многое говорит о том, что отныне это название вы будете слышать очень часто!

Нужно создавать команду и вообще нам через семь дней выступать!

— Игорь, давай припадем к истокам. Как создавалась группа?

— История Nebulae Come Sweet и печальная, и веселая одновременно. Изначально у меня был сладжевый проект Anna Coralie. Все было хорошо, пока в апреле 2012 года не погиб трагически ее вокалист, Вадим Апанасович. Команда прекратила свое существование, но я старался продолжать работать в том же музыкальном направлении. У нас был хороший друг-организатор Женя, и он постоянно предлагал, чтобы «Анна Коралия» выступила на разогреве у EndName и групп Re123+ и Victim Path. Но команды на тот момент никакой уже не было, и Женя этого не знал. Он пишет мне за семь дней до мероприятия и говорит, что нужно выступить, или концерт будет отменен. Сначала я сказал, мол, «Анны Коралии» уже нет, но потом добавил, что у меня есть второй коллектив, что было неправдой. В общем, я пошел к Андрею (гитарист Nebulae Come Sweet — прим. Авт.) и говорю, что нужно создавать команду и вообще нам через семь дней выступать!

Итак, надо думать какой-то материал. Я звоню знакомому басисту и говорю, что нам требуется помощь. Потом мы случайно встречаем Петро, нынешнего гитариста группы Irdorath, и он тоже вливается в нашу команду. Мы собрались на репетицию и тут понимаем, что кого-то не хватает. Клавишника! Так мы стали работать с нашим другом, Артемом Жуковым. Впятером мы дважды порепетировали, а потом сразу концерт. Это была какая-то полуимпровизация, мы джемовали. И, самое неожиданное — всем очень понравилось! После выступления к нам подходили и спрашивали, есть ли диски? И EndName высказывались о нас хорошо, и был положительный отзыв от Re123+. Но на этом все закончилось — в то лето мы ничего больше не делали.

Однако позже Андрей начал говорить, что, возможно, из наших невольных экспериментов может что-то получиться. Начал подбивать меня продолжать заниматься музыкой. Поэтому мы решили, что нужно выступать, придумать какие-то образы и работать. И поэтому тот материал, с которым мы выступили на нашем первом концерте, мы переработали и сделали его по-новому.

Для нового нашего выступления мы решили, что будем играть в полной темноте и нацепим на себя фонарики — для того, чтобы видеть, как играть, так как не было видно ни ладов, ни самих инструментов. Никакой эстетики, просто освещение :) Мы начали также придумывать себе образы, ставить на сцене всякие ширмы. Начали краситься и гримироваться. Постоянно обдумывали, обсуждали как внешний вид, так и музыку.

Nebulae Come SweetNebulae Come Sweet. Игорь «Maele» Ковалев

— А откуда взялся материал для первого концерта?

— Просто импровизация. Первая репетиция у нас была ночная. Мы что-то играли сами себе, нам это понравилось. Так и возникли первые наброски песни «Ophelia». Больше ничего серьезного тогда не родилось.

— Ну тогда расскажите подробнее о своих сценических образах.

— Сначала эта было нечто бессознательное. Мы, грубо говоря, воровали образы, чтобы все было красиво и эстетично.

— Где воровали, у кого?

— Библейская тематика, всякие мифы и легенды. Мы даже не понимали, что это и как будет потом выглядеть. Кресты Святого Петра — ширмы, которые мы поставили на первом выступлении — все это было целью эпатировать публику. Только потом мы начали думать, как связать это с нашей концепцией группы. Это теперь у нас есть полностью разработанный до мелочей концепт, на фоне которого те самые кресты выглядят детским садом. На первых этапах развития эти кресты нам помогли, ведь с нами хотели сфотографироваться, людям было интересно. Сейчас конкретно такая концепция нам уже не нужна. Есть серьезные вещи, которые мы хотим донести до слушателя, поэтому и концепция должна быть серьезной. Теперь каждый образ что-то символизирует, отражает нас самих. Вот у Андрея раньше была рогатая маска Люцифера. Не знаю, останется ли она в дальнейшем, но явно будет что-то подобное. Этот образ взят из поэмы Джона Мильтона «Потерянный рай», в которой Люцифер несет в себе некую человечность и выход из системы, творческое начало. А Сергей у нас человек сверхэнергичный и бешеный. Он всегда представляется каким-то животным со всклоченными волосами. А себя я всегда описывал как лирического героя: терновый венок, плаксивое состояние. Вот такие мы!

Nebulae Come SweetNebulae Come Sweet. Андрей Бузовский

Как-то к нам подошли милиционеры, т.к. мы шли раскрашенные по городу. Спросили, все ли у нас хорошо с головой

— Не надоедает постоянно краситься, а потом смывать все это? Ведь грим у вас не только на лице, но и на других частях тела.

Андрей: Если на выступление приезжаем на машине — тогда все хорошо. Как-то к нам подошли милиционеры, т.к. мы шли раскрашенные по городу. Спросили, все ли у нас хорошо с головой :) Вообще «раскрашивание» не вызывает никаких проблем, а вот смывать все это довольно трудно. Потратить нужно около часа, а то и больше.

Игорь: Раскрашиваемся мы акрилом. Сначала пытались гуашью, но это непрактично. С гримом трудно из-за того, что просто так его не смыть, да и нужно его довольно много — тоже непрактично. В дополнение к практичности, акрил красиво трескается на коже и выглядит интересно!

— Мы подошли к разговору о вашем дебютном альбоме. Расскажите о его создании, концепции, впечатлениях.

— Мы писали «It Is Not The Night That Covers You» два с половиной года. Обусловлено это было банальной нехваткой денег. На тот момент я работал учителем английского языка в школе и воровал у моих детей обеды, чтобы была возможность оплатить запись :) Это все шутка, разумеется. На самом деле история была такая: пришел я к группе и сказал, что у меня есть определенный концепт и нужно записать альбом, в котором будет 7 песен. На самом деле на тот момент их было четыре с половиной, но они не очень нравились. Мы даже собирались переписать их и включить в альбом песню «Ophelia». Но в результате получилось все совершенно по-другому.

У нас много раз менялся состав группы, и вызвано это было множеством причин. К примеру, мы сделали 7 песен и тут неожиданно меня забрали в армию. Там за полтора месяца я сам для себя все переосмыслил, и существующая концепция показалась мне детской и несерьезной. Я начал думать о других вещах: путешествиях по мыслям и внутренних конфликтах... Начал читать много литературы, например, Кастанеду, Ницше… Стал находить для новой концепции Nebulae Come Sweet определенные аргументы. А потом я вообще начал писать поэму, которая должна была лечь в основу альбома. Писал ее полтора года, и в результате у нас была поэма и 17 треков, из которых мы начали выбирать песни для альбома.

Мы все время что-то записывали, я вот постоянно переписывал барабаны. В конце концов, это вылилось в то, что к ноябрю 2015 года у нас был записан инструментал, вокал, та самая поэма и лирика. Но не хватало виолончели и саксофона, которые тоже нужно было записать. Из-за того, что у сессионных музыкантов не было времени на запись, мы сильно тормозили.

Однажды звукорежиссер написал мне: «Как вы мне дороги. Сводил всю ночь ваш альбом, и отключилось электричество»

Все мы сделали только к январю 2016 года. Дело в том, что записать мы хотели все «живьем». Насмотревшись на Pink Floyd, Slayer и старую Metallica, мы решим, что ни в коем случае не будет никакой «цифры». Именно поэтому наш звукорежиссер, Паша Синило, сводил запись полгода, работая по ночам. Однажды он написал мне: «Как вы мне дороги. Сводил всю ночь альбом, и отключилось электричество». А у нас ведь было много дорожек на каждый трек. В одном, по-моему, около 170 штук. Около 30 дорожек скрипок, 20-25 виолончели и так далее. Но повезло, что Паша перед этим купил карточку, в которую помещалось 192 дорожек. В общем, все спасли. Он вообще реально молодец, сводил альбомы разным крутым группам. Делал Re1ikt, например, но у них не было так много дорожек.

…Часто ночью записывались и поэтому почти засыпали на студии. У Сергея на бас-гитаре есть брелок в виде кота, который он не отцепляет даже во время выступлений. Но почему-то этого кота никто не замечает. И сидим мы как-то на студии, Сергей играется с этим брелком и едва не засыпает, говорит: «Ребята, я уже не могу». Но смогли-таки.

А еще интересно было, как мы искали гостевые вокалы. Сначала мы написали вокалистке Oathbreaker и американцу Кристоферу Беннету. Вокалистка ничего не ответила. Когда я написал Кристоферу, он тоже долго не откликался, и я решил попробовать найти кого-нибудь другого. Нашел я Антона из белорусской метал-группы Challenger Deep, но вскоре ответил Кристофер и согласился записать вокал. А потом опять исчез. Несколько раз он то появлялся, то исчезал, обещая все сделать и выслать запись. Мы решили не подгонять и не беспокоить его вопросами, но при каждом исчезновении писали Антону и просили его записать вокал. В результате Кристофер прислал нам готовые партии, сведенные, в которых даже не нужно было ничего менять и редактировать — только вставить в песню. Мы были очень довольны, поблагодарили его. На благодарность, конечно, он ответил через месяц (смеется — прим. Авт.).

— Как создаются ваши песни? Кто за что отвечает?

— Всегда методика разная. Например, у Андрея была акустическая версия одной песни. Мы это дело записали, и потом каждый из нас просто ходил с этим треком в наушниках для того, чтобы понять, что нужно добавить. Каждый из нас придумывает что-то свое, особенное.

Nebulae Come SweetNebulae Come Sweet. Сергей Шидловский

— Какие идеи относительно будущего группы?

— У нас есть некоторые наработки. Мы хотим завершить концепцию нового альбома, так как она на самом деле не полностью окончена. Будет еще 6 песен, как мини-альбом, но, по сути, это завершение предыдущего альбома. После этого мы возьмем более лирическое направление. Возможно, начнем делать более понятную для всех музыку. Сейчас цель группы такова: объединить вокруг себя любителей разной музыки, быть ближе к людям. Это утопия, но мы хотим, чтобы на концерт Nebulae Come Sweet пришел и металист, и девушка, которая метал никогда не слушала, и пост-хардкорщики. И чтобы всем все нравилось! Примерно так же, как объединяются люди на фестивалях.

— Но на фестивалях люди часто едут для того, чтобы послушать несколько любимых групп. А на выступления остальных команд идут потому, что они, грубо говоря, «входят в стоимость билета». Вы не боитесь, что из-за изменений в музыкальном плане потеряете тех слушателей, которые были с вами с самого начала?

— Звучание Nebulae Come Sweet в целом не изменится. Есть какие-то нюансы, которые нужно изменить, доработать. Но, даже при изменении саунда, основную публику мы не потеряем. Отвернется 20 человек, на их место придет 40. Главное — быть честными перед самими собой. Потому что нужно играть ту музыку, к которой лежит душа. Показывать именно свою позицию. И самовыражаться так, как хочешь ты, а не так, как от тебя ждут. Слушатель тонко чувствует личность, стоящую за музыкой, и если ей нечего будет сказать, то рано или поздно он пройдет мимо.

— Дополнительные материалы, т.е. то что не вошло в альбом и официальные съемки — будет ли это публиковаться и как-то издаваться?

— Весь материал, который не попал в альбом, мы сохранили. Там кроме демо-записей есть альтернативные варианты песен и какие-то из них даже полностью записаны. Но до сведения так и не дошли, так как были вырезаны на финальной стадии работы над альбомом.

Кроме этого, у нас есть около 100 гб архивных съемок со студийной работы, репетиций, концертов и каких-то конкретных событий. В ближайшее время мы завершим короткую документалку о коллективе и истории записи дебютника — на данном этапе мы делаем монтаж нашего видео. Конечно, из-за большого объема материала и желания показать как можно больше, дело продвигается медленно. Но верно. Еще очень много лайв-записей, снятых с пульта звукорежиссера во время наших выступлений. В частности, концерта с Solstafir или презентации альбома Challenger Deep. Поэтому вполне возможно, что мы сделаем небольшой бонус к альбому, выложив дополнительные материалы.

— А теперь возьми и назови Топ-5 белорусских групп!

— На самом деле, их гораздо больше, чем пять. Нам довольно трудно назвать пятерку любимых отечественных коллективов, каждая группа индивидуальна и по своему интересна для нас и для слушателя. Не могу я поставить в один ряд олдовых трушных Rasta и Gods Tower и тех же лесорубов Posthumous Blasphemer, или техничных Serdce, или сатирических «Петля Пристрастия».

Лично я о белорусских группах говорю либо хорошо, либо ничего

Мы следим за творчеством многих наших коллег, тех же Re1ikt, Irdorath или Challenger Deep, перенимаем опыт и уважаем их идеи. Лично я о белорусских группах говорю либо хорошо, либо ничего. Любая критика должна быть уместна, конкретизирована и иметь результатом положительный эффект в виде роста коллектива. Свою политику я считаю наиболее прагматичной по отношению к локальной сцене. Во-первых, это не создает лишней толчеи и сплетен вокруг нашей группы, что позволяет нам двигаться спокойно в выбранном направлении. Это логично. Во-вторых, вокруг нас всегда находятся совершенно разные люди с разными музыкальными предпочтениями, что открывает огромное поле для совместных проектов / выступлений и явно полезных новых знакомств. Нашей целью всегда было объединять, а не раскалывать и без того хрупкую белорусскую сцену. В-третьих, мотивация и энтузиазм на данный момент единственные рычаги нашей сцены. И поддержка молодых исполнителей более опытными также играет не последнюю роль в появлении достойных проектов.

Не спорю, негативная критика вполне может нести положительный эффект, но только в том случае, если среди тонны негатива музыка найдет рациональное зерно и, проанализировав, сможет вынести какой-то, на мой взгляд, очень сомнительный опыт. Что касается заметных белорусских релизов, то выделю то, что радовало в последние годы: альбомы Dymna Lotva, Re1ikt, Vojstrau, сплит Dreamfall in Vain и Eos Chasma. Еще отмечу альбом группы Slave of Insanity, который также заслуживает внимания. В общем, тяжелая белорусская сцена дышит и проявляет себя во всем своем многообразии! Чего стоит только появление и развитие молодого андеграундного лейбла «Riff Dealers»!

А в завершении нашей беседы позвольте высказать мои пожелания к читателям.

Слушайте хорошую белорусскую музыку и поддерживайте группы. Только вы задаете вектор движения нашей сцены: вверх или вниз!

Текст: Ала Пірумава
Фото: Siarhei «petrowitch» Hahulin


Все тру-шакалы только в этом Телеграме! ПодписывайсяТелега

Компонент комментариев CComment